давай играть
После часа разминки обе команды отступили в свои раздевалки. Сэм сжимал «Пантеры» за волнующую речь, и тренер Оливетто накачал их жестоким нападением на город Неаполь. Рик не понял ни слова, но, конечно же, итальянцы. Они были готовы к войне.
Битва Бандитов была еще одним бывшим футболистом с большой ногой, и его открывающий диск проплыл через конечную зону. Когда Рик выпрыгнул на поле для первой серии, он попытался вспомнить заказать деда мороза и снегурочку на дом киев последнюю игру, которую он начал. Это было в Торонто, сто лет назад. Теперь дома были упакованы, и фанаты знали, как шуметь. Они махали большими ручными баннерами и кричали в унисон. У их ракетки были Пантеры, которые искали кровь. Нино особенно сошла с ума. Они сжимались, и Рик позвал: «Двадцать шесть ударов». Нино перевел, и они направились к линии. В I-м образовании, когда Франко в четырех ярдах позади него, в защитнике и в лучах семи ярдов, Рик быстро просмотрел защиту и не увидел ничего, что его беспокоило. Разбивка была глубокой эстафетной передачей вправо, что позволило гибкости хвоста прочесть блокировку и выбрать отверстие. У бандитов было пять линейных участников и два полузащитника, оба меньше Рика. Ягодицы Нино были в полной панике, и Рик давно решил пойти быстро, особенно на первом диске. Он сделал быстрый «Вниз». Бить. Руки в центре, тяжелый пощечину, потому что перо переместило центр в незаконное движение, затем «Установить». Бить. Затем, «Хат». В течение секунды секунды все двигалось, но мяч. Линия выстрелила вперед, все рычали и хрюкали, и Рик ждал. Когда он наконец получил мяч, он сделал быстрый насос, чтобы заморозить безопасность, а затем повернулся для передачи обслуживания. Франко пошевелился, шипнув на полузащитника, которого он собирался размазать. Sly получил мяч в глубине поля,
«Двадцать семь ударов», - позвал Рик. То же самое, но влево. Прибыль одиннадцати, и фанаты отреагировали свистками и рогами. Рик никогда не слышал столько шума от тысячи поклонников. Хитрый побежал направо, затем влево, вправо, затем вышел, и преступление пересекло полузащиту. Он остановился на 40-м бандитах, а третий и четыре Рика решили бросить его в Фабрицио. Хитрый задыхался и нуждался в перерыве. «Я правильно сгибаю Z, 64 завитка H swing», сказал Рик в кучу. Нино прошипел перевод. Керло к Фабрицио. Теперь его линейцы потеяли и очень счастливы. Они набивали мяч в центр обороны, вождение по желанию. После шести игр Рик был почти скучен и с нетерпением ждал, чтобы показать ему руку. В конце концов, они ничего не платили ему двадцать. Бандиты догадались правильно и отправили всех, кроме двух охранников. Рик увидел, что он подходит, и хотел проверить, но он также не хотел рисковать проигравшей игрой. Audigles были достаточно сложны на английском языке. Он опустился на три шага, поспешил пройти и выстрелил пулей в место, где должен был висеть Фабрицио. Полузащитник со слепой стороны сильно ударил Рика по квадрату спины, и они спустились вместе. Проход был совершенным, но для тенядера он имел слишком большую скорость. Фабрицио поднялся, обнял обе руки, а затем тяжело схватил его в сундук. Мяч взлетел вверх и стал легким перехватом для безопасности сильной стороны. Здесь мы снова идем, подумал Рик, когда он подошел к боковой линии. Его первый проезд в Италии был точной копией его последнего в земле Клива. Толпа молчала. Бандиты праздновали.
«Слишком сложно, - сказал Сэм, не сомневаясь в вине. Рик удалил свой шлем и опустился на колени на боковой линии. Защитник для Неаполя, маленький ребенок из Боулинг-Грина, завершил свои первые заказать деда мороза и снегурочку киев пять проходов и менее чем за три минуты имел бандитов в конечной зоне. Фабрицио остался на скамейке, надувшись и потирая грудь, как будто ребра были потресканы. Резервный широкий приемник был пожарным по имени Клаудио, и Клаудио поймал около половины своих пропусков в разгаре перед игрой и еще меньше на практике. Второй диск Panthers начался с 21 года. Две передачи Хиллу поднялись на пятнадцать ярдов. Ему было весело смотреть, от безопасности заднего поля. Он быстро и сделал замечательные порезы. «Когда я получу мяч?» - спросил Франко в кучу. Второе и четвертое, так почему бы и нет? «Возьми это сейчас», сказал Рик и позвонил: «Тридцать два погружения.
«Тридцать два погружения?» - недоверчиво спросила Нино. Франко проклинал его по-итальянски, а Нино проклял спину, и, когда они сломались, половина преступления ворчала о чем-то. Франко взял мяч на быстрое погружение вправо, не пошатнулся, но вместо этого продемонстрировал поразительную способность оставаться на ногах. Резак ударил его, и он развернулся. Полузащитник расколол колени, но он продолжал разминать ноги. Безопасность быстро поднялась, и Франко достал жесткую руку, которая впечатлила бы великого Франко Харриса. Он прогрохотал, по полузащите, отскакивая от тела, угловой спиной на нем, как бык, и, наконец, схватка догнала хаос и ударила его лодыжками. Выгода двадцать четыре ярда. Когда Франко попятился к кучу, он сказал что-то Нино, который, конечно же, по достоинству оценил выигрыш, потому что все сводилось к блокированию.
Фабрицио бегал в кучу, одно из его известных быстрых спасений. Рик решил немедленно разобраться с ним. Он назвал проход с игровым действием, а Фабрицио - образцом, и он работал красиво. Сначала сперва оборона рухнула на Хэллоу. Сильная безопасность была тяжелой, и Фабрицио был с ним с легкостью. Проход был длинным, мягким и идеально нацеленным, и когда Фабрицио взял его на полный спринт в 15, он был совсем один.
Больше фейерверков. Больше песнопений. Рик схватил чашку воды и наслаждался ракеткой. Он наслаждался своим первым приземлением через четыре года. Было хорошо, независимо от того, где он.
К полудню у него было еще два приземления, и Пантеры поднялись на 28-14. В раздевалке Сэм поклонился штрафам - преступление подскочило четыре раза - и он поклонился о зоне покрытия, которая позволила проехать 180 ярдов. Алекс Оливетто заперся на оборонительной линии, потому что не было ни одного прохода, ни одного мешка. Было много криков и пальцев, и Рик просто хотел, чтобы все расслабились. Потеря в Неаполе разрушит сезон. С только восемью играми по графику, и с Бергамо, готовым снова бегать по столу, не было места для плохого дня. После двадцати минут впечатляющего оскорбления, Пантеры вышли на поле. Рику казалось, что он страдал из-за второго тайма НФЛ. Бандиты связали игру с четырьмя минутами в третьем квартале, и пармская сторона взяла на себя интенсивность, которую Рик не видел в течение многих лет. Он рассказывал всем: «Расслабься, просто расслабься», но он не был уверен, что его понимают. Игроки смотрели на него, их великий новый защитник. После трех четвертей для Сэма и Рика было очевидно, что им нужно больше игр. Защитник наложил Sly на каждую оснастку и двухэтажный Fabrizio. Сэм перехитрился очень молодым тренером Неаполя, бывшим помощником в штате Балл. Однако преступление вскоре обнаружило новое оружие. На третьем и четвёртом, Рик упал обратно, чтобы пройти, но увидел левый угол, идущий на блиц. Никто не мог блокировать, поэтому он подделывал пропуск и смотрел, как проходит угол. Затем он уронил мяч, и в течение следующих трех секунд, вечность, лихорадочно подобрал его. Когда он был восстановлен, у него не было выбора, кроме как бежать. И побежал он, как и в старые времена в Давенпорт-Юг. Он бросился вокруг кучи, где полузащитники были заняты, и он был сразу же в средней части. Толпа разразилась, и Рик Докери ушел на гонки. Он подделывал угол, перебираясь в центр, точно так же, как Гейл Сейерс в старом кадре, настоящий туз тупика. Последним человеком, которого он ожидал, был Фабрицио, но парень прошел. Он сумел проскользнуть под безопасностью на слабой стороне достаточно долго, чтобы позволить настоящий туз тупика. Последним человеком, которого он ожидал, был Фабрицио, но парень прошел. Он сумел проскользнуть под безопасностью на слабой стороне достаточно долго, чтобы позволить дед мороз и снегурочка на дом киев настоящий туз тупика. Последним человеком, которого он ожидал, был Фабрицио, но парень прошел. Он сумел проскользнуть под безопасностью на слабой стороне достаточно долго, чтобы позволить
Рик сбежал мимо, вплоть до обетованной земли. Когда он пересек линию ворот, он перевернул мяч чиновнику и не мог не рассмеяться над собой. Он просто скакал на семьдесят два ярда для приземления, самого длинного в своей карьере. Даже в старшей школе он не забил так далеко
